собирая построчно тебя из окон, открытых настеж зашивая в себе по субботам в животе зудящую брешь от

собирая построчно тебя из окон, открытых настеж
зашивая в себе по субботам в животе зудящую брешь
от недосыпов, будильников и валокординов
от мыслей потусторонних,измеряемых нами,
ты/я пламя, края самого края, я осколки твои собираю,
я клею стеклянного бога. у него из левого бока
распускаются сердечные лилии/как на замерзшем стекле
мне хотелось бы там в феврале
целовать каждый испуганный твой лепесток/ловить ток/реле

стены, мои прозрачные ,как в аквариуме, стены...
я стою в воде по колено, что падает с потолка
слезы  сукровицей с книжных полок,
буквы... /а помнишь, мне хотелось съесть твой стих/
а помнишь вечер падал солнцем и вдруг замер и затих
он слушал /слушал голоса в резонансе размазанные
по телефонным по проводам и за все сказанное
снов своих самых цветных ленточкой перевяжу и отдам
тебе.твои ночи прокуренные.ночи до рвоты одинокие до одури.

а мне не пишется.

это видимо магнитные бури брови хмурят. ангелы тоже курят.
я видела черные облака на закате. я надеваю черное платье.
я за весну себя откровенно растратила,за экватор перекатила.
эмоций моих мне самой не хватило.иссякаю.иссякла.ангедония
или как там это по-научному...
но скучаю так круглосуточно
в промежутках между тобой и холодным кофе. так промежуточно...

не оставляя следов. мелодия телефонных звонков
превращается в кашель/во рту из подстрочников каша
и душа не вашим не нашим принимает пух тополиный за снег
холодо там где нас нет. и на окнах замерзшие лилии